Сегодня, когда инклюзия становится неотъемлемой частью казахстанского образовательного процесса, как и во многих странах мира, остается открытым вопрос социальной ответственности граждан, их готовности принять и поддержать данную методологию. О том, как и насколько успешно развивается инклюзивное образование у нас в стране, мы побеседовали с директором частного детского дома «Ковчег» в городе Талгар Мариной Сугаковой.
- Казахстан в 2008 году стал участником международной Конвенции по защите прав инвалидов и инклюзивное обучение — обязательная составляющая этого документа. Прошло уже 10 лет... Насколько серьезны, на ваш взгляд, успехи, которых добились в стране в плане внедрения инклюзивного образования?
- На фоне ежегодных нововведений в системе образования может показаться, что инклюзия у нас в стране почти не развивается. На самом деле, если говорить о законодательстве, методических разработках, то дело движется с достаточно неплохой скоростью. Идет активное изучение опыта разных стран. Для подготовки студентов внедрены специальные курсы, разработаны программы повышения квалификации педагогов общеобразовательных школ, а в оценку готовности школы к учебному году внедрены критерии «без барьерной среды». В крупных городах есть школы, которые уже несколько лет принимают детей с особыми потребностями. Но вот чем дальше от города, тем меньше таких перемен. Сами родители чаще считают своих деток не способными ни к чему. И учителя школ, загруженные новшествами Министерства образования, не знают, как соединить повышенные требования к обычным ученикам и инклюзию. Причем часто под инклюзией понимается обучение в общеобразовательном классе деток с ограниченными возможностями и сохранностью интеллекта, например, с детским церебральным параличом, а детки с синдромом Дауна, с расстройством аутистического спектра, панически пугают педагогов.
- Марина Анатольевна, расскажите, пожалуйста, об инклюзивном образовании на примере воспитанников детского дома «Ковчег»? С какими проблемами приходиться сталкиваться? Как решаете их?
- Мы в «Ковчеге» никогда не делим детей. Как-то сразу сложилось, что дети к нам приходили разные. Сначала у сотрудников, особенно у воспитателей, были и страх, и слезы. Самые пугливые и не принимающие нашу позицию, что все дети равны в своих правах, отсеялись. У нас есть воспитанники и с проблемами опорно-двигательного аппарата, и с ментальными нарушениями. Не беремся работать с детками со сложными диагнозами. Но дело не в нашем нежелании - это связано с нехваткой специалистов и финансированием.
Что касается общеобразовательной школы, то в первые годы учителя по-разному принимали наших детей. Работал стереотип: все детдомовцы хулиганы, воры, неучи и так далее. Было очень трудно ломать эти старые представления. Запись в заключении Психолого-медико-педагогической комиссии о том, что у ребенка задержка психо-речевого развития, учителя трактовали как умственную отсталость. Хорошо, что с администрацией школы мы нашли общий язык. С помощью наших друзей провели семинар для учителей, и сейчас наши воспитатели тесно сотрудничают с классными руководителями. Правда, когда встал вопрос о нашем воспитаннике, передвигающемся на коляске, школа по микроучастку не смогла его принять по техническим условиям. Отозвалась школа, более готовая к передвижению такого ребенка, а мы с помощью спонсоров сделали дополнительный пандус. Нам повезло - и классный руководитель, и родители, и дети сразу приняли нашего подопечного хорошо. Сейчас он уже пошёл во второй класс, к нему обращаются на равных – больше уделяют внимания на его поступки, отношение к учебе и товарищам.
- Требуется ли для обеспечения процесса инклюзивного образования и воспитания специальная подготовка педагогов? Или педагоги, ориентированные на преподавание в общеобразовательных школах, получают дополнительные знания и навыки, и могут справиться с задачей?
- На этот вопрос отвечу коротко. Нужны специально подготовленные педагоги-ассистенты, учителя же общеобразовательных школ могут пройти курсы повышения квалификации. И нужны психологи, сопровождающие не только детей, но и учителей. Также важно отметить, что особенные детки являются частью общества, и в будущем они могут осваивать различные трудовые профессии. На сегодняшний день востребованы проф. ориентационные работы, которые помогают детям найти себя и реализоваться в будущем. Зачастую такие работы носят ознакомительный характер, к примеру, экскурсии на производственные фабрики, цеха, участие в мастер-классах или на семинарах.
- Как Вы готовите своих воспитанников к учебному году? Есть ли в этом учебном сезоне какие-то важные изменения?
- У нас 28 учеников, две первоклашки. В социальных сетях к концу августа было много постов от родителей о том, как трудно собрать ребенка в школу. А что же делать нам? Школьная форма, канцелярские принадлежности, тетради, и еще куча рабочих тетрадей, которые мы должны купить детям. Всегда это проблема. Учителя требуют атласы, контурные карты и прочее. Мы хотим, чтобы у наших деток было все, как и у остальных ребят, чтобы они не чувствовали себя в чем-то обделенными. В этом нам помогают наши друзья. Два года подряд компания «Шин-Лайн» оказывает нам финансовую помощь как раз на подготовку деток к школе. А в этом году руководитель компании, Владимир Пак, лично побывал на линейке 1 сентября и подарил всем ученикам школы вкусный подарок - мороженое.
Этот широкий жест стал очень важным моментом, ведь у всех деток на линейке были мамы, папы, дедушки, бабушки. И наши ребята были горды тем, что поддержать их пришел наш друг. Наши дети такие же, как все, они любят всевозможные лакомства, особенно такой холодный десерт, как мороженое.
- Иногда можно услышать мнение, что наше общество все ещё не готово к инклюзивной стратегии обучения. Согласны ли вы с ним?
- Согласна. Менять сознание, строившееся веками дело долгое и трудное. Но, вода камень точит. Нужно больше передач, больше репортажей об успехах школ, внедривших инклюзию, сюжеты о детках и их успехах. Однако то, что я вижу в нашем маленьком городке Талгаре, наводит на мысль, что сначала нужно менять сознание самих родителей. Как только они сами поверят в своих детей, окружающие тоже начнут менять свое мнение. Мир нужно менять, начиная с себя.
В первую очередь необходимо понимать, что включенность особых детей в общество и признание их прав, помогает двигаться инклюзии на новый уровень. Мы практикуем различного рода совместные проекты с партнерами, которые помогают и воспитанникам, и членам общества правильно взаимодействовать. К примеру, сотрудники компании «Шин-Лайн» всегда стараются организовать интересные, познавательные активности, а главное они всегда открыты для наших подопечных.
- Вы говорите, что нужно, прежде всего, менять менталитет самих родителей детей с особыми потребностями... Что, по вашему мнению, можно и нужно для этого предпринять? Какие меры в этом направлении могли бы оказаться действенными для нашей казахстанской реальности?
- Я с удовольствием читаю посты Жанны Каратай об успехах детей с аутизмом и детским церебральным параличом, которые занимаются в горном центре «Пионер» лыжами. Руководитель ОФ «Эльдани» Гульзира Амантурлина очень эмоционально ярко рассказывает о том, как ребята, посещающие мастерские при фонде, участвуют в ярмарках. Создатель центра «Кенес» Майра Могуяновна Сулеева с любовью и радостью говорит о достижениях «своих» деток. Аружан Саин участвует в организации модных показов, моделями в которых выступают детки с различными особыми потребностями развития. Все эти люди когда-то столкнулись с проблемой здоровья своих близких и сделали все возможное, чтобы жизнь дорогих людей была полноценной.
Но чаще всего именно родные либо отказываются от особых детей, либо окружают их гиперопекой, не давая возможности достичь своей индивидуальной планки. А еще стыдятся своих детей.… Как изменить мировоззрение таких родителей – я не знаю. Может, нужна программа государства, которая обяжет родителей при помощи специалистов искать пути развития сохранных возможностей. А может быть при детсадах и школах нужны спецгруппы, в которых будут работать подготовленные педагоги, дефектологи, психологи.
У нас живут детки с разными возможностями: физическими, интеллектуальными. Все они учатся уважению к человеку, каким бы он не был. Одна моя воспитанница так сказала про мальчика, передвигающегося на коляске: «Он такой же как мы, только бегать быстро не умеет». А на линейке первого сентября в школе №5 города Талгара, куда ходят мои дети, я увидела маму с мальчиком, имеющий детский церебральный паралич. Значит, дело движется. И с каждым посильным вкладом в это дело от родителей, воспитателей, учеников, компаний, общественников и всех неравнодушных к проблеме казахстанцев, у инклюзии будет появляться всё больше шансов стать полноценной составляющей нашего образования.