Смерть. Вид изнутри. I часть

Это были последние теплые летние деньки 2012 года. В то время я был в командировке в западных городах нашей родины…Актобе, Уральск, Атырау. Была еще ночь, мы выехали из Уральска в два часа утра, чтобы к девяти часам быть в Атырау. Накануне был выходной, я выспался, как говориться «впрок» и теперь спать в машине не удавалось. Луна, то скрывалась, то выплывала из туч, звезды мерцали ярко, как у меня на родине среди Тянь-Шанских гор они казались дальше, но были отчетливо видны как там. В созвездиях я не разбирался, поэтому узнал лишь «ковшик» большой медведицы.

Ночь как одно большое одеяло, укрыло все вокруг. Степь спала мирным сном. Лишь гул двигателя нашего дизельного пикапа  разрезывал тишину. Нас было двое я и водитель, мы разговаривали про военную технику Второй Мировой Войны, про кризис в Еврозоне и  предсказывали чем это все кончится, в общем убивали время. Редкие встречные машины, все спокойно…скорость около ста километров в час (на большее наш автомобиль не был способен).         

Все произошло быстро. Удар. Визг тормозов. Собственный крик. Свой голос я услышал в последний раз. Он отдавался эхом и с каждым разом ослабевал, вскоре исчез навсегда. На смену голосу, появился непрерывный оглушающий монотонный писк, исходящий прямо из самой глубины моего мозга (похожий на писк аппарата искусственного жизнеобеспечения, тогда когда останавливается сердце) И адская, непрерывная, постепенно поглощающая меня всего боль, она пронизывала меня насквозь, уходила в пятки и возвращалась обратно в мозг и била с тройной силой.

Меня парализовало, прошло какое-то время, боль стала отступать, вскоре вовсе прошла…на смену ей во тьме появилась маленькая точка света, которая постепенно увеличивалась, пока не залило все вокруг, ярким пронизывающим, но не ослепительным светом. Свет, достигнув абсолютной яркости, через некоторое время начал  ослабевать, и постепенно появлялись очертания окружающей местности, при которой я принял свою смерть. Наконец все прояснилось, стало светло как днем. Я все еще прибывал в ступоре, не понимал, как повернуть свой взор по сторонам. Меня что-то держало, и я с силой дернулся вверх, как бы освобождаясь от захвата. В один момент, что-то стрельнуло, прошлось по слуху лезвием.

Прошло (как мне показалось) несметное количество времени, когда я почувствовал небывалую легкость, невесомость своего тела и как то рефлекторно, оторвался от своего тела. Я видел его со стороны, без ужаса, страха и еще каких либо естественных человеческих чувств. Я увидел свое лицо и не узнал. Ночь не мешала мне видеть все ясно. Это было одно кровавое месиво. Все было в крови, повсюду фрагменты костного и мозгового материала,  разбитое лобовое стекло.

Я увидел ужас в глазах Самата (так звали водителя), он оцепенел от шока, он стонал и не мог поверить глазам. Ведь какую-то минуту назад я сидел рядом и весело смеясь, рассказывал анекдот, а сейчас перед ним безжизненный, содрогающийся от судорог, изуродованный ударом кирпича труп друга-сотрудника.

Он выскочил из салона автомобиля, его рвало. Он пятился назад, плакал, падал, вставал на четвереньки и, убегая от машины, кричал – «Как? Я..Нет! Почему?! Нет! Кайрат! Кайра!» Упал в очередной раз, но не стал подниматься, встав на колени, осознавая происходящее, он зарыдал.

Я смотрел, просто смотрел на себя со стороны, и не мог оторвать взгляд. Все происходящее я видел теперь через какую-то призму или прозрачную пленку, которую невозможно было прорвать, и вылезти наружу. Все человеческое казалось мне чуждым, не нужным, пустым для меня. Никаких эмоций. Я просто стал свидетелем, безучастным очевидцем своей смерти.

Оказывается, мимо нас проезжал КАМАЗ груженый до отказа, красным кирпичом, один из них при очередной неровности дороги, вылетел из общей стопки и врезался в нас. Прошил лобовое стекло и размозжил мне весь череп. Мгновенная, страшная смерть.