Особенной нежности пост
Материнская любовь не поддаётся логике и здравому смыслу. Я не хочу говорить о «кукушках», которые бросают своих детей или жестоко с ними обращаются – мне хочется верить, что они – исключение из правил, у них просто вовремя не включился родительский инстинкт. Возьмём за основу то, что любить и испытывать нежность к своему ребёнку – это норма и естественно для обоих родителей.
Иногда мне кажется, что я слегка перегибаю палку. Или слишком сильно привязана к дочке. Но, в принципе, всё легко объяснить.
Где-то с середины беременности я жила в постоянном страхе за жизнь и здоровье малышки. Мне некогда было гонять мужа за клубникой в горчичном соусе, некогда было ныть, что у меня опухли ноги и мне тяжело передвигаться. Я не думала о том, как больно вставать через 3 часа после кесарева – в предобморочном состоянии умудрилась доползти до середины коридора. К ребёнку я, видите ли, собралась. В другое отделение через полбольницы.
Самое ужасное чувство после родов было – ощущение ненужности. Медсёстры и врачи круглыми сутками вокруг дочки, поначалу даже трогать не разрешали, не то что на руки взять. Единственное, что я могла для неё сделать – каждые 3 часа сцеживала те крохи молока, которые у меня были.
Я дома даже истерику один раз устроила, когда после выписки не могла успокоить Карину, а свекровь хотела её укачать сама. Просто очень сильно боялась, что её заберут, а я снова буду не нужна. Может, это была просто послеродовая депрессия. Только длилась она полтора года.
Но всё это прошло, с родными мы нашли общий язык. Да и я немножко привела нервы в порядок.
Было много всякого – и хорошего, и плохого. За это время мы с мужем научились ценить то, что у нас есть на данный момент. После того, как мы пытались морально настроиться, что можем в любой момент потерять дочь – каждый день для нас подарок. Мы не знаем, насколько хорошо она понимает то, что с ней происходит. Понимает ли вообще хоть что-то. Но мы очень стараемся, чтоб она всегда чувствовала уют и нашу любовь.
Возможно, я никогда не услышу от неё осознанных слов. Возможно, со временем её состояние будет только ухудшаться. Возможно, что она проживёт достаточно долго, но при этом останется вечным младенцем. Возможно, умрёт в детском возрасте. Я реалист и прекрасно знаю, что вероятность очень велика – слишком тяжёлая у неё форма гидроцефалии. Но, вместе с тем, я счастлива каждой минутой, проведённой вместе! Это безграничное счастье – целовать её щёчки, пяточки и локотки, обнимать и умиляться её забавным рожицам!
Я паникую в душе каждый раз, когда у неё очередной нервный приступ и готова прыгать до потолка, когда она пытается агукать. Я реву вместе с ней, когда у неё что-то болит и реву от переизбытка нежности, когда она что-то делает, как обычный ребёнок. Я до ужаса боюсь её потерять, но в глубине души понимаю, что смогу отпустить.
Каждая мелочь – будь то хороший аппетит или мячик, который она пару секунд смогла подержать сама – это маленькая победа и большая надежда, что именно наш случай будет исключением.
Когда я села писать, то хотела рассказать вам, что даже тяжело больной ребёнок – это счастье. Что неважно, будет ли ваше дитя гениальным учёным или обычным троечником. Абсолютно неважно, наряжаете вы его в модные шмотки или в поношенные вещички двоюродной сестры. Какое кому дело, вовремя ли он пошёл, заговорил или серьёзно отстаёт в развитии. Главное – что он рядом. Такой родной и бесконечно милый.
Любите своих детей и обнимайте почаще! Я вот тоже пошла, обняла свою малышку – за что и получила кулачком в ухо. Маленькая недотрога не любит, когда её слишком сильно тискают))
Я не буду думать о том, что будет дальше. Главное – не сдаваться и не терять надежду!
