Беременность: 280 дней, туда и обратно (глава III)
Продолжение части второй.
«Натааш, ты такая… сдобная… стала», – получила я вслед, выходя из кабинета любимых дизайнеров в редакции. Фирменная хитрючая улыбка растянулась на лице Витали, и застала меня врасплох. Я потупила взгляд, но в пол тот не уперся – в скромном декольте обнаруживался нескромный бюст. Глотнув чая, верная почитательница кофе поморщила нос от сигаретного дыма, поджала губы и скрылась за дверью, безмолвно раскрыв один важный секрет :)
С тех пор все встало на свои места – обожаю свою редакцию. В самопровозглашенный обеденный перерыв (несколько раз в день) с Настенькой мы топали до кочующего базарчика через два квартала – за ароматными помидорами, сахарными абрикосами и сочными персиками. Под столом Лора соорудила мне (да простят меня госпожи Веледеева и Давыдова) пирамиду из любимых журналов – табуретки в офисе не нашлось, а гиппо-ножки, страдающие отеками, складывать куда-то нужно было.
Вот, даже фото осталось :)) и тапки там же.
Прости, малышка. Я только сейчас понимаю, насколько необдуманно это было. В пору сдачи журнала я возвращала тебя в гнездышко в два, а то и в пять часов ночи. По-другому как-то не мыслилось.
А это там же с твоей красоткой-крестной мамой :) она моя прелесть ... я отдельно напишу о том, кто она :*
Но, знаешь, мне кажется, работа тогда меня вдохновляла по-своему. Вдохновения стало больше: для тебя и ради тебя хотелось узнать больше, увидеть больше, успеть больше – быть лучше (и так до сих пор). К слову, о быть. Периодически, вполне вероятно из-за штурма эстрогена, очень хотелось носить чувственный силуэт, высокий каблук и глянцевую помаду. И я собиралась, и я надевала все это, и крутилась у зеркала долго-долго, а потом прикладывалась к дивану на пол часика и засыпала до утра :) крепким здоровым наисладчайшим роскошным сном (до 7 месяца, конечно).
В июле, когда в пузе тебе исполнилось 6 месяцев, мы с Па за два дня решили, собрались и улетели на море.
Горячий песок и мягкое солнце грели ступни и мысли, соленая вода обнимала тело и высыхала на коже замысловатыми узорами – кококо (с) brzhstavitskaya) все в лучших традициях ленивого отдыха. Я была пузата, любима, сыта и спокойна – идеальное женское счастье, разве нет?
Я очень сильно люблю твоего папу, Муми. И я по-настоящему блаженна, когда вот прямо сейчас справа от меня ты не просыпаясь (как волшебная рыбка) причмокиваешь малюсенькими губками, а твой отэц (пахнущий сдобной выпечкой) слева – смакует драгоценный ночной сон.
А ведь совсем недавно я металась по квартире, собирая тот самый «тревожный чемоданчик», пытаясь при этом делать спокойное лицо, уверенный тон и счастливый вид. Как это было? Сейчас расскажу..
