Моя история

Новая жизнь моего сына

Пять лет назад решил, что я и моя семья зажаты в тисках одной страны. Не сказать, что мне было  плохо на Родине, но с уже заграничным образованием и пониманием «как можно жить лучше», мы эмигрировали в Америку. Наверное, я необычный папа п
Новая жизнь моего сына
Пять лет назад решил, что я и моя семья зажаты в тисках одной страны. Не сказать, что мне было  плохо на Родине, но с уже заграничным образованием и пониманием «как можно жить лучше», мы эмигрировали в Америку. Наверное, я необычный папа п
Новая жизнь моего сына
Пять лет назад решил, что я и моя семья зажаты в тисках одной страны. Не сказать, что мне было  плохо на Родине, но с уже заграничным образованием и пониманием «как можно жить лучше», мы эмигрировали в Америку. Наверное, я необычный папа п
10.03.2016, 06:41
Изменено: 26.03.2024, 21:47

Пять лет назад решил, что я и моя семья зажаты в тисках одной страны. Не сказать, что мне было  плохо на Родине, но с уже заграничным образованием и пониманием «как можно жить лучше», мы эмигрировали в Америку. Наверное, я необычный папа по казахстанским меркам, потому что я принимаю больше участия в воспитании своих детей, нежели моя жена. Я читаю панду недавно и давненько - пару заграничных сайтов о детях и семье. Чтение сайтов на русском позволяет ментально присутствовать в Казахстане. А ваши истории подталкивают к разным воспоминаниям. Не всегда, скажу сразу - приятным. Но самое плохое, что со мной случилось - произошло здесь, в этой распрекрасной стране. Просто - случилось.

Еще до Америки мои познания в области воспитания не ограничивались одной прогулкой в неделю с сыновьями и отцовскими наставлениями. Поэтому когда я видел, как в даже дорогом садике относятся к детям, а жена каждый день слышит оскорбления на алматинских трассах. Плюс куча других мелких проблем - все это заставило нас принять решение о переезде. Я работаю в медицинской сфере, владею в совершенстве английским, а жена сурдопереводчик, поэтому мы получили после приглашения на работу.

У нас трое сыновей и каждому мы подобрали школу и садик по персональным способностям, благо здесь с этим проблем нет. Было. Трое. 

Помню то утро,  был выходной. Ансар лежал между мной и мамой. Алия шутила, что он слишком big для родительской кровати. А он смеялся своим заразительным смехом, обнажая неполные 29 зубов. Мне захотелось есть, Алия пошла готовить завтрак. Тосты, хреновы тосты закончились, и мы отправили Ансара за ними. Он сел на свой велосипед, пересчитал копейки, помахал мне и улыбнулся. Это была последняя улыбка моего сына, которую я успел запечатлеть в памяти. Его сбил грузовик в 10 метрах от дома. Когда шум поднялся, и выла сирена, я выбежал, чтобы помочь, если вдруг нужна будет помощь врача. А там лежал мой мальчик, в одной руке тосты, а в другой горсть копеек. Я сразу понял, что его уже не спасти. Кеды были разбросаны от тела за метр. Пульса не было. Алия стояла в стороне и молчала, не выронила ни одной слезинки. Просто застыла и все, в медицине это называют psychic shock.

Ему было 10, средний сын, самый спортивный из всех моих пацанов. Каждый вечер мы с ним катали мяч, а когда он забрасывал его в сетку, замирал, и смотрел на мою реакцию. А я специально в сторону глядел, будто не заметил, а потом подхватывал своего чемпиона, и кружил, захватывая за руки. Когда мы его потеряли, я стал душевным инвалидом. Часть меня утратила свою былую жизнерадостность. С женой мы теперь живем ради своих двух сыновей. Они тоже тяжело переживают эту утрату. Да, что врать, мы все еще находим их подушки мокрыми по утрам.

Моя жена никогда не восстановится и не станет прежней. Уверен, также будет со мной. Пройдут годы, но мы никогда не будем смеяться как раньше. Почти год после ухода моего мальчика я пил. Потом по приглашению соседа попал в церковь поблизости. Как зомби я шел на работу, домой, в церковь... Безрадостной был любой сезон, любое изменение в жизни. Даже успехи детей не радовали. Моя жена была в похожем состоянии. Но в отличие от меня не уходила в запои, не увольнялась с работы. И даже не меняла религию.

Однажды она сказала мне: наш ангел спас жизни другим людям. Действительно, еще в больнице, когда малыш был жив и здоров, мы вошли в программу (это делают почти все) и согласились отдать его органы. Точно знаю, что печень получила женщина из Техаса - многодетная мать. Это был ее последний шанс, она лежала в очень запущенном состоянии. В Америке можно получить информацию про людей, которые получили органы донора. Мы с ней общаемся до сих пор, было трудно вначале. Я ненавидел их всех. Включая их стиль работы (персонала из программы), все эти пиарпрограммы, плакаты, которые как назло попадались мне на глаза. Фильмы, которые постоянно встречались мне в телеэфире. Они все такие жалостливые, они такие благородные! А я не такой!

Хоть я и стал довольно религиозным человеком, я оставался раздраженным, когда со мной заговаривали на тему донорства. Все уже было сделано, но признать смерть сына я не мог. И если честно - не могу по сей день. Тогда я все время откладывал встречу с той многодетной мамашей, но потом собрал волю в кулак и назначил свидание. Все время в дрожь бросало, плакал, говорить не мог, они меня поддержали. Рассказали про семью, планы на будущее и даже признались, что они теперь обязаны жить правильно, и ценить свою жизнь еще больше, потому что Ансар был безгрешным ребенком, который подарил им второе дыхание. Сына мы потеряли, но его частичка все еще здесь, на этой земле, рядом. 

Ансар, мама и папа решили отпустить тебя, чтобы душа твоя покоилась с миром. Rest in peace, сынок. Ты герой этого мира!

p.s.: признаюсь, для меня написание этого поста входит в терапию, которую рекомендовал психолог. Пока я не готов смириться. И не знаю, смогу ли. Но перестал пить, не увлекаюсь христианскими обрядами (жена попросила), и встречаюсь с Джоан, которая получила печень Ансара. Прости меня, мой мальчик. Лучше бы мы никуда не уезжали. 
Menu
×